Очень много букв
Наряду с совсем абстрактной имперской мощью, то бишь всяком там ядрен-батоне и непобедимых легионах Рима, то важной задачей экономики любой страны есть обеспечение жизненного уровня ее граждан. То бишь вот так вот, просто и банально. А жизненные уровень ее граждан – это как ни странно – потребление. Снова банальность кстати. Потреблять можно кстати разное и по разному, потребление – процесс сложный и многогранный, но он при этом не перестает быть потреблением 🙂
Ну например человек может купить батон хлеба и его сожрать. Тут все просто. Хотя и тут не очень просто, ибо в результате невпынного покращання – он себе вряд-ли купит 3 батона хлеба или даже 5. А если даже купит – то сожрать их он не сможет, а если сильно даже постарается он поимеет проблемы со здоровьем. Пусть не с первого раза, но при регулярной практике жрать по 5 батонов в день проблемы рано или поздно произойдут. Тут нам важно понимать что подобное потребление (а это лишь одна из разновидностей) просто не может рости экстенсивно и бесконечно. Вследствии покращання – пересичный не будет жрать 5 батонов, а будет вместо того давится эклерами. Рост будет носить интенсивный характер.
Нет, ну конечно и экстенсивная составляющая там тоже есть, но лишь в очень узком диапазоне, тогда когда элементарные физиологические потребности просто не удовлетворяются текущим стандартом потребления. Ну типа если вчера выдавали по 200 грамм хлеба на рыло, а сегодня уже по 300 – то это ощутимое покращання. Но такое возможно только в очень бедной стране. Возможности к экстенсивному росту “простого потребления” могут быть обеспечены лишь крайней нищетой населения. В том кстати был секрет советской власти, секрет ее успехов, а затем и гибели.
Тут следует отметить еще один интересный момент, для того что-бы население сожрало по батону (или по 2) этот батон должен быть произведен и продан (или иным образом распределен). Объемы потребления тесно связаны с объемом производства. Продать 5 млн. батонов хлеба в день в стране с населением 1 млн человек представляется крайне сложным делом, и возможно только если этому сильно поможет государство. То есть например этими батонами начнут кормить свиней. Что тоже кстати случалось в советской истории. Даже имеющимся каким-то товаром рынок с определенного пытается удовлетворить не ту потребность ради которой он создавался, а какую-то другую, там где больше спрос. И не всегда этот процесс с экономической точки зрения эффективен. Тоже запомним это.
Однако рассмотрим и “иные виды потребления”. Человек может например иметь стиральную машинку, и каждый день стирать в ней носки. Это другой вид потребления. Ибо потребляет он на самом деле не “стиральную машинку”, не товар сам по себе. А возможность стирать носки. Машинка стиральная от этого никуда не исчезает, хотя конечно изнашивается. В ряде случаев тот износ не особо заметен, и время жизни такого “товара” может превышать срок жизни гражданина. Ну как это например происходит с жильем. Ведь человек потребляет не сам по себе “дом”, а возможность в нем жить. В ряде случаев для этого не обязательно иметь его в собственности (то есть покупать), можно например арендовать. Или получить возможность проживания совсем бесплатно, как например солдат в казарме, или “молодой специалист” в селе. И даже стиральная машинка может быть предоставлена в виде услуг прачечной, например самообслуживания, или “в пакете услуг” например отеля, где кто-то другой те носки постирает, погладит, и духами побрызгает.
Тут мы имеем дело с принципиально иным “видом потребления”, и там работают совсем иные правила чем с “булкой хлеба”. Во первых там другая динамика спроса. Тот кто живет в коммуналке тот хочет отдельную квартиру, и вряд-ли его желания исчерпаются аж пока он не переедет в собственный замок с лакеем и конюшней. Но и тогда он вероятно будет желать иметь два замка. Но разных, иметь два одинаковых ему без надобности, если он их не рассматривает как орудие производства (например для сдачи в найм) или инвестиционный инструмент (продать потом дороже чем купил). Тут следует заметить что возможный рост потребления видится исключительно качественный, а не количественный. И в том состоит там специфика спроса.
Говоря о подобном типе потребления нужно понимать что стиральная машинка (или дом) это не предмет потребления, это некая инфраструктура что делает возможным доступ к собственно предмету потребления. Постирке например носков, или возможности спрятаться от дождя. Наличие такой инфраструктуры, доступ к ней – тоже определяют тот самый “уровень жизни” и прочее ее качество. Инфраструктура та может быть индивидуального пользования, и находится в частном владении, или может быть “публичной”, и тогда “качество жизни” определяется возможностью к ней доступа. Что тоже совсем разные вещи. Человек может всю жизнь мечтать о стиральной машинке, но если вместо того ему стирать носки будет отель (или персонал государственной дачи) то это даже еще лучше. Хотя существенно дороже. Если у него хватит денег на жить в пятизвездочном отеле или заслуг жить на полном гособеспечении, то вопрос покупки стиральной машинки для него заметно теряет актуальность.
Пример с носками тут не столь абстрактен как кажется. Совсем еще недавно кирзовые (а тем более – яловые) сапоги были достоянием семьи и передавались от отца к сыну, а например швейная машинка была важным подспорьем в деле “выглядеть прилично”. Теперь функции швейной машинки успешно делегированы рынку “Троещина” или бутику “Гучи”, а вопрос добротности сапог несколько утратил актуальность в связи с широким распространением тротуаров, маршруток, и даже личных лимузинов. Мы видим как “инфраструктура публичного пользования” таки вытесняет “персональную” вполне естественным и ненасильственным путем. Кстати именно этот процесс подразумевали в свое время под “построением коммунизма”, хотя не всегда могли правильно сформулировать. Легкий доступ к публичной инфраструктуре сильно снижает потребность в создании собственной, “частной”, и соответственно – затраты на ее создание и поддержание. Соответственно уменьшается потребность в деньгах (аж до полного исчезновения), а публичная инфраструктура – может оказаться эффективнее чем “персональная” по чисто технологическим причинам. Вернее не “может”, а “должна”.
И тут мы можем увидеть еще один забавный эффект, для многих людей покупка булки хлеба не есть вообще вопрос покупки и даже “пожрать”, вопрос “пожрать” они решают походом в тот или иной кабак. В тяжелых случаях – содержанием личного повара (и сопустсвующими затратами). То бишь вопрос “прямого потребления” они заменяют использованием публичной инфраструктуры, или даже созданием “персональной”. Это безусловно уже “некст левел” в отношении “качества жизни” и как правило ее стоимости, но сей процесс таки имеет место. И не зря большевики в свое время так настаивали на концепции “фабрик-кухонь”, ага, они еще тогда это понимали. Прикол тут в том что “доступ к инфраструктуре” по сути не имеет количественных показателей потребления, там параметры исключительно качественные, включая собственно и “доступность услуги”. Сколько человек сожрет в кабаке уже вопрос вторичный, много не сожрет. Да и носков в сутки запачкать он может лишь ограниченное (количеством ног) количество.
Но при этом любая инфраструктура – таки стоит денег. Стиральную машинку следует сначала купить (а до того – изготовить) и лишь потом использовать. И ее эксплуатация связана с определенными затратами на ремонт (и замену, по исчерпанию ресурса). Это не говоря о “прямых затратах” на воду, электричество и стиральный порошок, что отдельно. Тут в финальном смысле мероприятия (постирке носков) уже отчетливо просматривается “постоянная” и “переменная” части себестоимости, если говорить о объективных затратах. Точно так-же при содержании кабака (с достаточно высокой доступностью и качеством) возникает вопрос его собственно постройки, оборудования и содержания (включая зарплату персонала) и эти затраты как правило больше чем стоимость самих продуктов которые сожрет клиент, или энергии потраченной на приготовление борща. И вот тут начинается самая волшебная магия.
Так что означает “жить богато” в конце концов? Потреблять полтора батона хлеба в сутки, или иметь доступ к “инфраструктуре”, начиная с машины (лучше – нескольких) в своем гараже и кухарке что порается где-то на кухне твоего особняка? Отож. А теперь рассмотрим объективные затраты. В случае инфраструктуры – это в первую очередь затраты на ее создание, и далее – поддержание. При этом “прямое потребление” будет выглядеть как та самая “переменная часть себестоимости”, которая кстати тем меньше чем более наворочена сама инфраструктура. Так на сегодня уже вполне можно вложив немалые деньги – построить дом который на свое обслуживание (включая и энергозатраты) будет требовать меньше чем убитая хрущоба. А какой-то модный электромобиль может оказаться даже более дешевым средством передвижения чем общественная маршрутка.
И при этом они будут обеспечивать куда лучший сервис, то есть более высокое качество жизни. Чисто технологически, без всякого там Карла Маркса и прочей “эксплуатации человека человеком”. Собственно к тому коммунисты и призывали, резонно отмечая во всем этом деле роль научно-технического прогресса. И создание “материальной базы коммунизма” собственно и было созданием этой самой инфраструктуры. Хотя с количественными показателями ребята таки сильно лоханулись, голой электрификацией отбиться там не удалось. А почему? Потому что “потребности” они тоже растут, причем качественно. О чем они тогда таки забыли. В самом начале коммунизм им виделся как надежная пайка каждый день, место в казарме и плюс к тому – предметы роскоши, новое платье каждый год и сапоги раз в два года. Это не шутка, а вполне програмные их документы.
В принципе такой уровень потребления они вполне могли обеспечить годах в 30-х прошлого века, и еще тогда отрапортовать о успешном построении коммунизма, но не вышло, ибо с оценкой потребностей они сильно лоханулись. А их непримиримая классовая борьба со всякими буржуями и гнилой интеллигенцией была совсем не про собственность на средства производства, а про оценку тех самых “разумных потребностей”. Господа офицеры и прочая профессура еще в 1917 году не очень верили что счастье достигается через пайку каждый день и пару сапог на 2 года. Потому им небыло места на том грядущем празднике жизни, они никак не могли вступить в светлое коммунистическое завтра. И потому должны были сдохнуть. Без вариантов. Отголоски той борьбы слышны и поныне. Когда государство обещает поднять пенсии до 2-х тысяч гривен а зарплаты аж до 4-х, после чего наступит кругом счастье. А все кто хочет большего – те враги народа и государства, застилающие нам путь в светлое будущее. И тут мы приходим к еще одному интересному явлению, такому как “стандарт потребления”.
Кто-то считает что одна машина в семье это крайне мало. А 7 метров квадратных на человека – тем более. А уж необходимость рассчитывать деньги на еду от зарплаты до зарплаты – это и вовсе издевательство. У них свои понятия о стандарте потребления, и они за этот самый стандарт невпынно борются, в том числе и с государством, фискалами и.т.д. Другие считают что в принципе личный автомобиль – это зло. Что в собственном доме может жить только тот кто украл достояние народа. И что к подобным гадам следует применять жесточайший фискальный геноцид, а по возможности и не только фискальный. И тогда наконец все страждущие смогут жрать по полтора батона в день. Наступит счастье. Но эту самую справедливость – таки должен кто-то навести, то бишь например суровая держава. Общественный дискурс 1917 года вновь на повестке дня.
Но вернемся к исходным позициям, так что такое собственно “богатство”? Богатство – это и есть та самая инфраструктура и доступ к ней. Которое возникает в течении длительного времени (и значительных затрат) на собственно ее создание. Ибо именно инфраструктура по итогу уменьшает “переменную часть себестоимости”, позволяет более эффективно использовать ресурсы. Там где она создана (в достаточно высоком качестве) там мы имеем по итогу высокий уровень (ну или качество) жизни. Я про деньги, доход и прочее вообще нигде еще не говорил, и это не напрасно так, деньги – то вещь сугубо вторичная. Все то что написано о роли инфраструктуры с точки зрения потребления – оно в отношении производства еще более актуально кстати. Хотя там своя специфика к которой мы еще вернемся.
Богатые страны – это там где та инфраструктура создана. Германия после версальского договора – была очень бедной страной, и любимым там словом было “эрзац”. Но когда воины страны победившего социализма наконец туда вошли железным строем – они испытали шок. И нескончаемым потоком потянулись в совок вещмешки и эшелоны с костюмами, патефонами, коврами и хрусталем, и пресловутыми швейными машинками. Всем тем что составляло по тогдашним меркам “инфраструктуру быта”. Эшелоны со станками, чертежами и даже трофейными инженерами – то отдельно, то была “инфраструктура производства”. Которую там и тогда совок успешно разрушил и разграбил. И нужно заметить что Восточная Германия и по сей день несколько отличается от Западной, несмотря на все попытки стереть грани. Да, американцы и англичане тоже налагали репарации, и вывозили чертежи и инженеров, но как минимум ковры и патефоны у них не вызывали такого возбуждения, у них была своя инфраструктура быта. И то, даже после всех разграблений даже в восточной германии осталось больше чем оказалось по итогу в совке. Зато совок на долгие десятиления заразился болезнью “ковров и хрусталя”. Которые превратились в манию, в самоцель, не имеющую ничего вообще общего с “инфраструктурой”, в СССР это все было предметами накопления. Что уже совсем другая история.
Сейчас нам показывают пальцем на всякий запад где мол министры – на лисапете на работу ездят. В противовес нашим любителям широких джипов. Указывают на запредельную налоговую нагрузку, активное вмешательство государства куда только возможно и.т.д. Указывают как на пример для подражания. Не забывая упомянуть серьезные тарифы на коммунальные услуги и грабительские штрафы за парковку. Это наши любители социализма воспринимают как акт социальной справедливости, как регуляцию и.т.д. Но это совершенно не так. Все на самом деле с точностью до наоборот. У них там принципиально другая инфраструктура, и в связи с этим – структура потребления. Там любой не только министр, но и водоброводчик может себе купить “мерседес”, не особо кстати напрягаясь. При этом на зарплату. При том он пойдет в банк и получит там кредит под 5% максимум, для покупки того мерседеса. Но нафига он ему нужен? Его сложно парковать и довольно дорого заправлять. Во первых он может столь-же спокойно купить себе “опель”, а во вторых к его услугам реально работающая система общественного транспорта, возможность вызвать такси, не пробивая трансальпийский туннель в семейном бюджете, и наконец возможность спокойно ездить на том самом велосипеде. Стоимость б/у иномарок (пусть даже премиум класса) в Германии показывает нам не только (и не столько) результаты там налоговой и регуляторной политики, сколько реальную практическую ценность для них того автомобиля. Которая гораздо НИЖЕ чем для украинцев. Ввиду заметно разной инфраструктуры.
Как у нас сегодня швейная машинка уже не есть ни “показателем престижа” ни “палочкой-выручалочкой” в обеспечении семьи тряпьем, так и для немцев уже не есть идолом тот автомобиль. Он перешел в разряд предметов вполне утилитарных. Там. Но не у нас, где он продолжает быть одним из ключевых элементов инфраструктуры. Владеть собственным жильем на Западе считается слишком хлопотным делом, а квартирой в многоквартирном доме – и подавно. Им не нужна уже “личная инфраструктура” в данном вопросе, ибо у них есть высокодоступная (и достаточно качественная) инфраструктура “публичная”. Им проще снять жилье, и кстати проще найти деньги что-бы за него заплатить. Это у нас порой бывает проще изыскать 200 000 долларов и купить квартиру, чем быть уверенным что ты всегда найдешь штуку баксов в месяц что-бы ее просто снимать. При наших процентах по депозитам положив 200 000 в банк – тебе хватит не только на съем жилья, но еще и на мороженное останется. А у банка будет при этом много денег. На первый взгляд. А на второй – все происходит с точностью до наоборот, и люди берут ипотеку под дикие условия. Почему? Потому что у нас совсем другая инфраструктура, что рынок жилья, что кстати и банковских услуг. Другая инфраструктура, потому другое поведение.
И тут нужно вспомнить что эта самая инфраструктура – она создается. Причем не волевым усилием и не “в едином порыве”, а создается она исторически, в процессе развития экономики. И экономики потребления – в ничуть не меньшей степени чем экономики производства. Когда-то еще при СССР автомобиль стоил ахтунг как много денег. 10 тысяч (пускай) это зарплата советского инженера за 8 примерно лет, это если не жрать, не срать и ходить голым. А даже и тогда ее не особо “на жизнь” хватало, несмотря на кажущуюся дешевизну колбасы. И по итогу автомобиль был предметом культа, и передавался от отца к сыну, примерно как и сапоги в начале века. И ездили те ржавые корчи лет по 20-25, подвергаясь перманентному латанию прогнивших дыр сваркой и вечным капремонтам. Теперь немного попустило, и даже молодой человек при особом желании может себе заработать на машину за год. Ну пусть за 2. Но не за 8. И сейчас машины отправляются на свалку совсем не зная слова “капремонт”. При совке посещение ресторана – было элементом “богемной жизни” что было доступно лишь немногим, и там на входе стояли важные швейцары что без взятки в 3 рубля тебя вообще в зал не пускали. Ибо нефиг всяким нищебродам. Для пересичного – поход в кабак был праздник на всю жизнь, нечто навродя свадьбы. Сейчас с этим проще, и грозные швейцары не просят 3 рубля, а целуют тебя в жопу и сулят дисконтными програмами. Жизнь изменилась. Покупка телевизора перестала быть событием а стиральная машинка “вятка – автомат” космической вундервафлей. А было ведь время когда “на телевизор” ходили к соседям. А потом “к соседям” ходили на видеомагнитофон, что стоил как автомобиль (ау, а где они, видеомагнитофоны?), потом – на DVD со звуком 5.1 и плазму… Это помню даже я. Я даже помню эпоху видеосалонов, когда эти самые видеомагнитофоны (совершенно бытовые) использовались как “общественная инфраструктура” чисто коммерческим порядком. Тут мы видим некоторую эволюцию, и она может быть полезной пищей к анализу.
Итак, любое достижение прогресса проходит несколько этапов, от “вау-эффекта” и состояния “предмет роскоши”, публичное использование с ограниченным доступом, далее через широкое распространение в качестве элемента “частной инфраструктуры” и далее к постепенному угасанию, и плавному вытеснению некими услугами “публичной инфраструктуры” с доступом уже по сути неограниченным. То есть дешевле (и с лучшим качеством) чем это достижимо в инфраструктуре “частной”. Это практически неизбежный путь любого “предмета роскоши”, от плины на кухне (коммунальной кухне, ага, и очереди с дракой) до собственно микроволновки в которой даже не готовят, а лишь изредка разогревают. И таки да, во многих современных западных квартирах никакой такой плиты и вовсе нету. А зачем? Да и когда? Вопрос не только в плите, но и в самом процессе приготовления пищи, что из жестокой необходимости и “кухонного рабства” стал скорее развлечением. 30 лет назад каждый уважающий себя автолюбитель возил полбагажника запчастей и инструментов, сегодня – там не всегда есть балонный ключ, а что такое “яма” не знает уже почти никто из нынешних водителей. Ибо зачем? Публичная инфраструктура (СТО) тупо удобнее. Меняется структура потребления. Но как и когда она меняется? Тогда когда преодолевается дефицит, и никак иначе.
В начале 90-х годов хитом отечественной экономики был платный сортир. Сортиросодержатели были экономической элитой страны. Почему? Потому что был вау-эффект. Сортиры те открывались в бойких местах как совершенно отдельные бизнес-проекты, туда вкладывались немалые деньги (что в ремонт, что во взятки), они крышевались бандитами и.т.д. И где они теперь все? Ну может быть где-то еще и есть, но уже как экзотика. Нынче сходить в сортир можно в любом ТРЦ или любой забегаловке, и как правило бесплатно. То есть и там пытались одно время брать деньги (по традиции) но потом перестали, ибо хлопотно, и сильно отдает жлобством, нехорошо для имиджа. Там где еще берут – это как правило коммунальные или окологосударственные шарашки которым чхать на имидж, а “сортирные доходы” есть способ воровства и прокорма бедных родственников. Трансформация рынка. Через преодление дефицита. Через создание “частной инфраструктуры” в таких масштабах, когда “публичная” с ней вынуждена конкурировать уже не только за счет доступа к ресурсам или технологиям, но и за счет реальной эффективности. То бишь тогда, когда решается вопрос ее доступности. Все очень просто.
Именно потому сейчас в Германии ездят на велосипедах и трамваях, что много лет онибыли ведущей автомобилестроительной державой, что те автомобили стали доступны даже более чем, и население нажралось ими досыта. Как бывшие совки – платными сортирами, хрусталем и швейными машинками. У них процесс уже в другой фазе просто. А у нас еще в предыдущей, и нужно заметить что мы делаем все с точностью до наоборот, с помощью регуляции все повышая порог входа – мы эффективно препятствуем насыщению рынка и его перехода в следующую фазу, в качественно иное состояние. А потом громко сокрушаемся что “с народом нам не повезло”, и что мол следует усилия удвоить, утроить и даже удесятерить. Ибо полнейшее непонимание макроэкономических эффектов, полное презрение к структуре, в погоне за недостижимой количественной цифрой. Да господа, вот этот вот проклятый Запад – упорно строит коммунизм. Через трансформации рынков и структуры потребления в том числе. Собственно “реальный сектор” и всяческое производство – этот процесс лишь обслуживают, они никак не являются там самоцелью. А роль там всякого бюджета, налогов и прочего такого и вовсе отдельная, и понять ее мы не сможем пока не взглянем на структурные аспекты.
А структурные аспекты таковы, как мы уже видели при эксплуатации инфраструктуры – есть “постоянные” и “переменные” затраты, и всякий там прогресс ведет к значительному сокращению вторых за счет мощного роста первых. Но если инфраструктура УЖЕ создана, то “постоянные затраты” по сути понесены, и облагать там налогом особо нечего. Если ты уже купил автомобиль, то сложно будет получить с тебя налог на его приобретение. Но можно облагать “переменную часть себестоимости”, то бишь например расходы на его эксплуатацию. То есть бензин, или например плата за парковку. А еще можно облагать сам факт наличия инфраструктуры. То есть “транспортный сбор” в классическом его понимании, или например через обязательное страхование. И тут начинается (наконец) мощная регуляторная роль. Если “частная инфраструктура” еще не распространена “до уровня насыщения”, то облагать высокими налогами пробретение автомобиля – это означает тормозить процесс, оттягивать то самое насышение, и волшебную трансформацию рынка. Что есть дебилизм полный, потому в Германии – машины заметно дешевле чем в Украине. Более того, это означает наказывать тех нищебродов что еще не успели запрыгнуть на поезд, тех кто еще не успел купить, и подобная регуляция скорее всего вообще их отсечет от этого процесса. Оставит там отложенный спрос на “частную инфраструктуру”, и оставит автомобиль в статусе предмета роскоши. Не переведет в статус роскоши их статуса “обыденность”, а даже не даст состояния “обыденность” достигнуть, что совсем два разных перехода, прямо противоположных в том числе и по последствиям. Это социальная несправедливость и углубление неравенства между прочим. И это эффективно препятствует “переходу в следующую фазу”.
Можно “наказывать за владение”, если хочется подтолкнуть процесс “вниз”, к трамваям и велосипедам. Или за счет обложения переменной части себестоимости (бензина например) – просто увеличить привлекательность альтернатив, если они таки существуют. И тут тоже есть тонкости. Мы помним что в отношении “инфраструктуры” по сути нет количественной характеристики потребления, а есть качественные, удобство и доступность. Если у тебя есть машина – тебе доступны передвижения (и кстати перевозка каких-то грузов, включая например закупки в супермаркетах). Если есть альтернативы с равной (или даже превосходящей) доступностью и удобством (хороший общественный транспорт, велосипедная инфраструктура и.т.д.) то аргументом становится это самое удобство, и цена вопроса. То есть те самые “переменные затраты” как то цена бензина или стоимость проезда. Но сам факт “доступности” определяется фактом наличия автомобиля. Захотел – сел и поехал. Если не дождался например трамвая, или у них там забастовка. Или если снег в морду, что требует особых навыков (и упорства) при управлении велосипедом. Или нужно перевезти диван на дачу срочно, и некогда грузчиков выхывать с фургоном, или их услуги неоправдано дороги. Факт наличия автомобиля – это фактор свободы и наличие альтернативы, независимо даже от цены на бензин, от стоимости его реальной эксплуатации. Поставить запретительные налоги на владение автомобилем – это лишить стимула трамвайщиков (и прочие лисапеты) крепить доступность и удобство. И даже сокращать себестоимость услуг, ибо а куда они денутся? Это и есть вмешательство в конкуренцию куда более грубое, и можно сказать ультимативное. Потому “успешная регуляция” так не делается, совсем. Это не регуляция а ногибаторство.
В той самой точке “перелома рынка”, когда публичная инфраструктура начинает вытеснять частную – это происходит за счет реальной конкуренции, за счет достижения публичной инфраструктурой большего удобства и доступности. При наличии кстати сказать альтернатив. То бишь в Европе общественный транспорт был воплне приличным уже тогда, когда еще у каждого была машина, а то и не одна. Это эволюция, а не “указание свыше”, несмотря на всю внешнюю привлекательность таких пролетарских подходов. Если человек не имеет желания платить например в пенсионный фонд, а хочет вместо того откладывать деньги в трехлитровую банку, то это и есть фактор конкуренции. Это заставляет пенсионные фонды ему предлагать нечто большее, и делает их более привлекательными. А никак не грозный окрик “не смейте пихать деньги в банку”, от таких криков пенсионные фонды точно не станут лучше. Если человек не хочет платить пластиковой карточкой которая стучит на него фининспектору, а хочет платить тупо наличкой, тихо и кулуарно – это не решить запретами, и уж точно не станут от этих запретов лучше ни платежные системы ни “прозрачность экономики”. Максимум – человек ту трехлитровую банку закопает еще на метр глубже в землю. Тут ведь вопрос не в том “удастся ли заставить”, вопрос наличии и качестве альтернатив. И тут мы снова возвращаемся в самое начало, если заставить выбрать “худшую альтернативу” то в результате пострадает качество жизни. То самое что и есть если не единственным смыслом существования экономики, то очень близко к тому. И никакими социальными подачками этого потом не исправить.
Как ложка дорога к обеду – так и регуляция должна быть своевременна. То бишь она может подтолкнуть рынок в точке “неустойчивого равновесия”, она может даже дополнительно разогнать его в фазе трансформации, но действовать против тренда, пытаться остановить естественный (и кстати неизбежный) процесс – это лишнее. Это не регуляция, это кулак пролетарского гнева. Мы можем теперь взглянуть на то что у нас происходит и наконец ужаснутся по настоящему. У нас на дворе год 1918, когда держава пытается воспрепятствовать созданию частной инфраструктуры (и насыщению рынка) а вместо того гонит всех палкой в какую-то “публичную” которой еще не существует вовсе. И дело тут даже не в автомобилях, домах или стиральных машинках, то мелочи. Дело в вещах куда более фундаментальных. Источник дохода – есть очень, ну просто очень важным элементом инфраструктуры выживания (то бишь и потребления). И человек хочет ее иметь, свою, частную. Не покупать себе за голос право жить еще 5 лет на социальные подачки, а возможность смело смотреть в лицо своему будущему. Законное желание. Но он не может заключить верный договор с работодателем, или смело рассчитывать на свое место на рынке труда. Потому что в трудовые отношения активно вмешивается государство. Оно может в единый миг стереть в пыль работодателя, в своих заботах о наполнении бюджета. Оно претендует на отобрать половину заработанного обещая вместо того те самые социальные подачки, которые и нафиг не нужны работнику, ему нужна возможность зарабатывать. Он хочет делать накопления, но вместо того его сначала загоняют в банк, а потом там оптом экспроприируют. И стращают гонениями на валюту, что не так подвержена регуляторным креативам. Если он хочет приобрести ценное имущество (пусть даже с целью сохранить накопления) то держава открывает на то майно охоту с фискальною дубиной. А еще норовит сопоставить доходы и расходы, и заодно содрать 15% со всего что нажито непосильным трудом за прошлую всю жизнь, включая бабушки наследство. Итого, что мы имеем?
Никакой “нормальной” публичной инфраструктуры в области источников дохода – у нас нету и никогда не будет, пока не возникнет частная инфраструктура, и не станет достаточно доступной. До тех пор оно будет пребывать в категории “роскошь” и “вау-эффект”. То бишь топ-менеджеры компаний которые успешно пилят бюджет – будут декларировать астрономические подоходные налоги. Им не жалко, они если че – из бюджета себе еще возьмут. Или выдоят с рынка пользуясь той монополией которую им обеспечивает снова таки держава. Всем остальным предлагается надеяться на социальную защиту и мудрость вождей которые мол экономику обязательно поднимут. Только вот нихрена они ее не поднимут. Потому что экономика – это и есть те самые доходы граждан для которых государство не дает создать даже инфраструктуру. То бишь нормальных гражданско-правовых отношений, постоянно запихивая туда свою сально-социалистическую харю. Не будет инфраструктуры – не будет доходов, и экономики не будет, и налогов тоже не будет, равно как и всяких гламуров, смелых переходов к новым поколениям инфраструктуры, и всего такого прочего. Даже с позиций чистого этатизма, и даже того самого коммунизма – то что сейчас происходт это катасрофа, и вызвана она не разгулом дикого капитализма, а совершенно несвоевремнным, неуместным и безграмотным социалистическим энтузиазмом. А еще вернее – стремлением оставить “нормальную жизнь” в категории привычной номенклатурной роскоши. Мы повторяем самые страшные, самые гибельные ошибки совка, и не только их повторяем, но и значительно превзошли. В свое время даже совок отказался от военного коммунизма и рабочих казарм, был вынужден откатится к пусть коммунальным, но квартирам, а затем и к мелкобуржуазным отдельным. Он был вынужден смирится с хождением денег и даже существованием накоплений. Он понял что сапоги на два года – это еще не все, и был вынужден стандарт потребления не только пересмотреть, но и дифференцировать, узаконив кстати социальное неравенство. И то совок бесславно сдох, пытаясь остановить естественные процессы создания, насыщения и трансформации инфраструктур, в напрасной надежде через все это перепрыгнуть всей мощью сконцентрированных в руках государства ресурсов. Ресурсы были огромны, но ничего у них не получилось по итогу. А за это время мир проклятого капитала эти самые инфраструктуры успешно создал и даже трансформировал, и теперь у них тот самый социализм которого совок так и не осилил построить, и уже коммунизм достраивают, уже там какой-то “социальный доход” кому-то собираются платить просто так, по факту существования. Так мы хоть историю когда-нибудь учить будем, если уж экономика нам непосильна?
Висловіть свою думку